Сигмиан
Обыденность – Сигма, прозвищ нет
72 луны ♦ бродяга ♦ скиталец
Весь внешний вид – изображение его истинной натуры. В сравнении с другими обитателями здешних лесов и гор Сигмиан несколько высок и вычурнен, словно бы выточен из куска заржавелой меди. Довольно длинные, но на удивление ловкие лапы, вытянутая шея, широко поставленные крупные уши – казалось бы, сам кот тянется ввысь, обусловливая ощущение некоторой властности в его образе, вместе с тем и его откровенное высокомерие. Сигма тонок, возможно, даже худощав и сух, тем и кажется он неслаженным и бедным со стороны. Голубые глаза, время от времени отдающие серебром, ясно выделяющиеся на фоне основного песочно-ржавого окраса шерсти, практически всегда прищурены, выказывая истинное отношение их обладателя к сложившейся ситуации. Голос его тягуч, плавен, временами сдержан, изредка – преисполнен красками, как и все его деяния в частности.

Имея определенные возможности и, не побоюсь того, склонность скрывать свои настоящие намерения и чувства, Сигмиан по какой-то причине не стремится закрываться в эмоциональном плане от окружающих, потому и голос его практически всегда наполнен настоящими переживаниями, в некоторых случаях и не совсем верными. Кот всегда стремится изъясняться целостно и содержательно, рассуждая и привнося в собственную речь массу нового, интересного для него самого, будь то разнообразные словесные обороты, сравнения и прочее. Сигма волен приукрашивать свои рассказы, темнить в некоторых историях и отчасти недоговаривать: как мы знаем, каждый в состоянии врать по-своему. Не в его стиле решать проблемы посредством грубой силы и давления, хотя бы ввиду не шибко воинственного телосложения; его прерогатива – мастерство слова, способное в случае беды и уберечь, и защитить. Сигмиан – философ-критик, мыслитель и отчасти мечтатель, сохраняющий в себе идею самопознания и развития. Природное упрямство обусловливает непоколебимое рвение к спорам и дискуссиям, потому в любой беседе он, скорее, займет место оппонента и навряд ли согласится с чужим мнением без должного обоснования посторонней точки зрения. В этом его основная особенность – на любой житейский или не очень вопрос иметь лишь один оригинальный ответ и предложенное решение.
В моменты уединений Сигма в достаточной мере сдержан, как и при общении с неприятными личностями и незнакомцами, но в последнем случае, вероятнее всего, замешан его излюбленный скепсис. Тут же будет проскакивать и затронутое ранее высокомерие. Будучи бывалым скитальцем, он уже давно разучился верить кому бы то ни было на слово, потому и станет относиться с пренебрежением и недоверием ко всему новому, что посчастливится встретить на пути. Словом, он не из тех, кто станет с головой окунаться в пучину новшеств и возникших на пустом месте изменений, но, имея пристрастие к познанию, приходится через себя временами переступать, заглушая внутри плещущуюся гордость.
Сигмеан привык вести жизнь обособленную и совершенно одинокую, отсюда не видит он нужды вступать в племена или обзаводиться новыми знакомствами. Не признает он также постоянного ежедневного общения, о которого быстро устает, однако, как не странно, ему частенько требуется возможность выговориться или выслушать иные посторонние взгляды, а окружающие пространство, за исключением собратьев воителей и одиночек, не в состоянии побаловать отзывчивостью. Что бы ни было мною сказано, Сигма все же не чурается возможных связей, наоборот, проверенные временем отношения для него – самые дорогие, жаль лишь, что их скопилось немного. Пожалуй, его можно назвать одним из тех нужных друзей, что помогут без особых притеснений, но после сразу же испаряться в переливе утреннего тумана, так и не услышав должной благодарности в свой адрес. И тут уж дело не в его врожденной скромности, которой, к слову, практически нет. Скорее, всему виной отзывчивость и некоторый альтруизм.

Его история начинается далеко отсюда, в дичайших северных землях, где всегда тепло и ярко светит солнце, а можешь и не светит уже – столько времени утекло с тех пор. Как бы то ни было, место то уже давно затерялось в закоулках памяти, поэтому Сигмиан навряд ли сможет правильно выстроить верный путь обратно. Вернее как: путь-то выстроить сможет, вспоминая все свои прошлые приключения, да только не факт, что вернется он именно в свой дом. Тот край, как уже говорилось, давно затерян и, признаться, Сигма совершенно не рвется обратно, устремляясь только лишь в сугубо противоположную сторону. Отчего же?
Рос он в семье, преисполненной родительской строгостью и нелюбовью, где дети могли использоваться лишь в практических целях: для продолжение ли рода, для продвижения ли по службе или для чего-то еще – неважно. Как бы странно то ни было, но виной всему не желание родителей как-либо выделяться на фоне примерных воспитателей, тут, вероятнее, сыграли немалую роль устои, с давних пор существовавшие в том обществе, где было принято начинать обучение молодняка с еще более раннего возраста, нежели здесь. Более суровые условия обусловливали жесткое и контролируемое старшими взросление, когда любая иная мысль расценивалась неверной и, как следствие, ставилась под запрет. Возможно, поэтому сейчас Сигмиан столь яро стремится оказаться услышанным и никогда не позволит другому оставить за собой последнее слово. Подобное не единственный отклик из детства, существует еще масса метаморфоз, произошедших с героем за столь огромный промежуток времени, о которых, думаю, узнается чуть позже.
Будучи отпрыском какого-то бывалого вояки, Сигме буквально пророчили на каждом шагу в будущем блистательную карьеру такого же бугая, способного за неимением особого интеллекта лишь размахивать лапами да что есть мочи орать. Данная перспектива его, разумеется, не могла устроить, но только кто захочет слушать несмышленого котенка, пусть даже ему и под двадцать лун? Все равно в жизни еще ничего понимать не может, а, значится, нужно решать все за него. Сколь бы не были громки его возмущения, посторонние все равно не были в состоянии их услышать, потому Сигмиану пришлось все же отучиться положенный срок, пока он не набрался достаточных сил, чтобы повздорить с отцом, матерью, братьями да и всем тамошним обществом в придачу и благополучно уйти, куда глаза глядят. А глядели они достаточно целеустремленно, поэтому сразу же, буквально после произошедшего конфликта, кот сбежал в сторону ближайших лесов с единственной лишь мыслью более никогда не возвращаться.
Вопреки собственным пугающим мыслям, что с раза на раз, но посещали его за время скитаний, Сигме все же удалось выжить и пожить так, чтобы зажглось внутри желание поскорее обо всем поведать внимательному собеседнику. Около четырех лун назад он оказался в здешних краях и позволил заиметь себе наглости до следующего своего путешествия обосноваться в районе оврагов, что еще не были затронуты племенными границами. Пока не истечет достаточное количество времени и Сигмиан не наберется сил, он будет жить тут, ожидая момента, пока какой-либо незнакомец не осчастливит его своим приходом. Тогда-то бродяга сможет позабавить вольного слушателя приятным рассказом. Однако не обещаю, что все истории окажутся правдой, да и не факт, что именно эта не выдумкой. Хотя кто знает?

Со мной можно связаться: id164462548